Печерский районный суд Киева дал разрешение Главному следственному управлению ГПУ на доступ к финансовым счетам игроков команд U-19 и U-21 Металлиста. Это стало необходимо в ходе досудебного расследования в уголовном производстве от 22.04.2016 г. по факту неоднократного получения футболистами в августе-ноябре 2015 года неправомерной выгоды «за совершение или не совершение действий во время футбольных матчей в интересах третьих лиц».

Похоже, мало бед свалилось на харьковский клуб Металлист, который на сегодняшний день, как метко подметил его экс-владелец Александр Ярославский, и так «больше мертв, чем жив». Означенное уголовное производство открыто по статье 354 (часть 4) УК Украины: «Подкуп работника предприятия, учреждения или организации, совершенный повторно или по предварительному сговору группой лиц». Как говорится, вплоть до трех лет.

В ходе досудебного расследования установлено, что в период с 6 августа по 26 ноября 2015 года 14 футболистов Металлиста U-21 и U-19 путем неоднократного получения неправомерной выгоды влияли на результаты футбольным матчей с участием Металлиста и таких команд, как Волынь, Говерла, Ворскла, Шахтер, Днепр, Скала, Динамо и Карпаты.

Другими словами, парней могут обвинить в сдаче матчей, причем поставленной на поток. Для этого следователям и понадобился допуск к счетам игроков, которые находятся в Приватбанке, чтобы проверить, проходили ли там деньги за договорные матчи.

Напомним, что в минувшем чемпионате дублеры Металлиста заняли пятое место, юниоры в своем первенстве — 12-е. К сожалению, связаться с их тренером Сергеем Ралюченко нашему сайту не удалось.

А вот наставник молодежной команды Александр Призетко прокомментировал неприятную новость: «Я владею этой информацией, но не хочу ее выносить. Скажу просто: были непонятные игры. Но, в принципе, все это открыло не наше доблестное руководство, это раскрыли мы сами — с Максимом Калиниченко и с ребятами из дубля.

То, что матчи были непонятные, было ясно, мы делали выводы и сразу убирали людей из состава. Руководство, которому мы предоставили факты, занималось этим делом уже дальше, потому что это уже не наша прерогатива. Они уже там указывали, писали письма какие-то. Больше на эту тему сказать ничего не могу».